Молодому отцу Олегу Газманову катастрофически не хватает времени, чтобы полностью насладится почетным статусом отца. Его дочери Марьяне только четыре месяца и почти все время она проводит с новоиспеченной счастливой матерью – Мариной Газмановой. А вот папу она видит крайне редко, порой даже начинает капризничать, когда тот появляется дома. В современном мире такая проблема отцов и детей уже не редкость.
Это трагедия! – откровенничает Олег. – Я приезжаю домой только на выходные, а за пять дней дочка уже успевает меня забыть. Как только я появляюсь на пороге, Марьяна начинает плакать. Но мы придумали оригинальный выход из ситуации. Пока меня нет дома, жена ставит дочери мои записи, кстати, дети вообще мою музыку прекрасно воспринимают. Как только, завидев меня, Марьяна начинает капризничать, я начинаю петь. Узнав мой голос, кроха успокаивается.
Хотя Газманов очень загружен на работе, его едва ли можно упрекать в несерьезном отношении к отцовскому долгу. Вместе с женой готовится к появлению на свет ребенка Олег начал задолго до рождения дочки. Он даже прошел ряд тестов, которые определяют состояние здоровья и организма в целом. Результаты показали, что Газманов в свои пятьдесят имеет показатели уровня здоровья, соответствующие нормам для 32-летнего мужчины. Куда подевались еще пару десятков лет, остается тайной, однако факты, как говорится, на лицо.
— Что за тесты вы проходили и для чего?
— Жена считает, что к рождению ребенка нужно готовиться заранее, и обследование просто необходимо.
— А 20 лет куда подевались? Вы действительно так трепетны по отношению к своему здоровью?
— Я считаю, что Вопрос здоровья — это вопрос силы воли. Я уверен, что это так. Сумасшедшие концертные графики здоровья не прибавляют: недосыпание, переутомление. Но может именно это порой и нужно организму, чтоб поддерживать тонус?
Работа артиста – постоянный стресс. Проведя два часа на сцене, я скидываю грамм 200 веса. Большую часть жизни провожу в дороге, сплю мало… Не так уж и легко в конце выступления выйти на бис и, исполняя «Эскадрон», повторить акробатические трюки, исполняя вживую. Когда у меня начинаются проблемы с дыханием, то это уже звоночек к тому, что пора повышать выносливость организма, тогда я начинаю заниматься бегом.
— А как вы себя балуете, и бывает ли это в ущерб здоровью?
— Мой организм устроен довольно хитрым образом. Периодически я могу захотеть, к примеру, поесть гранатов.
Тогда я покупаю их и ем, пока не отпадет желание. Моя жена хорошо разбирается в диетах, и она говорит, что у меня на интуитивном уровне предрасположенность к здоровому питанию. Я не иду на поводу у рекламы. Сегодня могут утверждать, что пить кофе вредно, а уже завтра трубить, что это крайне полезный напиток, повышающий мужскую потенцию. (Лукавая улыбка) В дни праздников я могу побаловать себя спиртным, но в небольших количествах. И еще один важный способ поддержания здоровья – раз в сутки мужчина обязательно должен вспотеть.
— Какими путями вы этого добиваетесь?
— Да как угодно: на концерте, от занятий спортом, в любви, главное – не менее раза в сутки. Ежедневно я отжимаюсь – около трех подходов по 50 отжиманий. А перед началом концерта мы собираемся всей группой и вместе отжимаемся. Упражнения помогают снять стресс перед выступлением, кроме того, это отличная зарядка для легких.
— Когда-то вам пришлось пережить потерю голоса. Не боитесь, что это может случиться с вами снова?
— Нет, не боюсь. У меня не уникальный голос, а просто голос. Козырь моего творчества – запоминающиеся интересные мелодии и слова. Если я чувствую, что не могу вытянуть какую-то ноту, я просто беру другую. Содержание песни от этого не меняется.
— А бывает такое, что вы срываетесь на высоких нотах во время выступления?
— Очень редко, но все же бывало. Случалось и худшее – я забывал текст песни. Когда в сотый раз поешь ту же песню, начинаешь думать о постороннем, прямо на сцене. Пою, а думаю о том, что микрофон звучит плохо или еще о чем-то… В память врезался один случай. В списке моих песен достаточно шлягеров: «Морячка», «Эскадрон», «Есаул» – их просят исполнить чаще всего, и они, так сказать, вытесняют другие песни. Поэтому музыканты посоветовали мне слепить из них попурри. Мы разучили слова, и я поехал отдыхать. Когда вернулся, на первом концерте начал исполнять попурри, но после первого куплета вдруг осознаю, что дальше слов не знаю. Такого потрясения я не испытывал никогда, наверное. Смотрю на музыкантов, они на меня, я в полной растерянности. Тут меня осенило попросить поддержки у публики: «Что вы не поддерживаете? Помогайте…» Кое-как вместе допели, но я до конца концерта в себя приходил.